На маршруте благовоний: как ладан помог изменить мир
Ладан называют «белым золотом» Омана, пишет Эмма Томсон.
Ладан используется людьми, по крайней мере, уже более 6000 лет. Египтяне набивали им тела умерших при мумификации, волхв Мельхиор преподнес его в подарок младенцу Иисусу, царица Савская привезла его в Иерусалим Соломону. Также эта смола применяется для ароматизации в церквях и мечетях.
Ладан представляет собой смолу ладанного дерева или босвеллии священной (Boswellia sacra). Для его получения на стволе делают надрезы, оставляя выступившую смолу застывать.
Эти невысокие сучковатые деревья растут в Йемене, Сомали и Эфиопии, но лучший ладан получают в Омане. Южная провинция страны Дофар когда-то находилась в центре древнего Пути благовоний, который возник отдельно от Шелкового пути между 700 годом до н.э. и 200 годом н.э. Смола перевозилась верблюдами через пустыню в регион, где сейчас находятся Саудовская Аравия, Ирак и Египет, а также через море в Индию, Китай, Африку и Европу. Сумхурам на южном побережье современного Омана, когда-то служивший главным портом побережья и одним из центров торговли ладаном, сейчас лежит в развалинах. Марко Поло упомянул его в своих трудах, но неправильно описал его местоположение в Йемене, поэтому он был обнаружен только в конце XIX века. И прошло еще полвека, прежде чем археологи начали здесь раскопки в 1950 году.
Когда мы приближаемся к руинам, внесенным в список ЮНЕСКО, яростное солнце обжигает нам лица. Мы проходим через бывшие монументальные въездные ворота. «Смотри сюда, это арабские надписи 2300-летней давности», – указывает мне моя проводница Рая, одетая в черный платок и абайю. Мы идем дальше. Лучше всего сохранились центральный колодец и храм, посвященный божеству луны Сину, но другие сооружения разглядеть труднее. На полу – каменный сенет (древнейшая настольная игра в мире) и огромная амфора, служащая доказательством торговли с Египтом и Индией. Через другие ворота открывается потрясающий вид на залив, где Вади Дурбат впадает в океан. Рядом находятся две старые лодки и руины, которые все еще ждут раскопок. «Возможно, это старые склады ладана», – говорит Рая.
Греческий мореплаватель так описывал Сумхурам: «Благовония могут стоять у причала без охраны, благодаря силе бога, который защищает их. Даже крупица драгоценной смолы не может быть загружена незаконно. Если кто-то осмелится сделать это, корабль не поплывет, потому что это против воли бога».
Под богами здесь подразумеваются джинны. Вера в них сильна и сегодня. «Только оманцам разрешено собирать ладан, чтобы не злить джиннов. Балид – самое лучшее место в Салале, но там никто не строится, потому что люди верят, что там обитают джинны», – рассказывает Рая. «У нас сохраняется традиция открывать окна и сжигать ладан до наступления темноты, чтобы уберечься от джиннов и болезней. Сейчас, конечно, многие делают это, так как знают, что ладан убивает микробы», – добавляет она
Действительно, древние крепости, возможно, и превратились в развалины, но ладан пользуется таким же спросом, как и прежде. От дорогого лекарственного сорта аль-худжари, используемого для лечения высокого давления, тошноты, расстройства желудка, улучшения памяти и в качестве зубной пасты, до аннайди и ашаби, которые применяют для ароматизации одежды и отпугивания комаров.
Между тем, ладанные деревья находятся под угрозой. Экологи обеспокоены тем, что производство ароматной смолы сократилось вдвое за последние 15 лет. Также они высказывают опасения, что эта земля будет потеряна для сельского хозяйства, потому что старые деревья не заменяются.
Рая берет меня на базар аль-Хафа в Салале. Улицы пыльные и тихие. Этот рынок скоро будет снесен, а на его месте возведены современные павильоны. Поэтому большинство лавок закрыты. Но одна из них, где продается ладан, открыта, и я делаю покупку.
Позже, ночью, я поджигаю его, и древний мистический аромат наполняет комнату. Этот скромный кусок смолы привел к таким инновациям, как использование верблюдов в качестве вьючных животных, раннему развитию письменного языка и достижениям в судостроении. Никакие другие благовония не могут претендовать на такое влияние.
Исламосфера
Фотографии Эммы Томсон